Маленькое одолжение - Страница 8

Она покосилась на меня — выражения ее лица под респиратором я не разглядел — и повела в разрушенный дом. Там нас уже поджидал ее коллега.

Роулинз — коренастый мужчина лет пятидесяти пяти, и при откровенно избыточном весе мягкости в нем не больше, чем в армейском грузовике. Последний год он начал отращивать бородку, и седые волосы смотрелись особенно контрастно на фоне его темной кожи. Поверх полицейской куртки он набросил поношенное зимнее пальто.

— Дрезден, — улыбнулся он. — Рад вас видеть.

Я пожал ему руку.

— Как нога?

— Побаливает всякий раз, как меня пытаются выпереть на пенсию, — хмыкнул он. — Ох.

— Вы уж это, держитесь, — заявила Мёрфи, скрестив руки на груди. Похоже, разговор этот начался у них уже давно, но все еще был далек от завершения. — Вам семью кормить.

— Ну да, да, — вздохнул Роулинз. — Что ж, пойду побираться на улице, — он подмигнул мне и отошел в сторону. Он почти не хромал — могло быть и хуже после того, как Мадригал Рейт прострелил ему ногу. Что ж, рад за него. За себя я тоже рад — в конце концов, это я впутал его в ту историю.

— Держаться? — переспросил я у Мёрфи.

— Ну, ничего конкретного, — угрюмо ответила Мёрфи. — Но источники в руководстве всячески намекают на то, что ты персона нон грата.

Не могу сказать, чтобы это меня совсем не задевало, и, боюсь, в голосе моем звучало больше горечи, чем мне хотелось бы.

— Ну еще бы. То, как я помогаю городской полиции в делах, с которыми она сама не справляется, простить нельзя.

— Я все понимаю, — заверила меня Мёрфи.

— Мне еще повезло, что меня не обвинили в нарушении общественного порядка, нанесении ущерба чужому имуществу и не закатали в кутузку.

Она устало отмахнулась.

— Можно подумать, это тебе в новинку. Это же бюрократия.

— Ну да, если не считать того, что когда кого-нибудь исключают из членов сельского клуба, никто из-за этого не погибает, — заметил я. — По большей части, конечно.

Мёрфи сердито покосилась на меня.

— И что ты хочешь, чтобы я делала на этот счет, Гарри? Я и так за все доступные мне ниточки дергала только для того, чтобы не потерять эту гребаную работу. Начальницей меня ни за что больше не сделают, так что шансов влиять на решения руководства у меня ноль.

Я стиснул зубы и почувствовал, как заливаюсь краской. Тоесть, она не произнесла этого слух, но должность и надежды на продвижение по службе она потеряла, прикрывая не чью-то, а мою спину в бою.

— Мёрф…

— Нет, — произнесла она даже чуть слишком спокойно. — Мне это, право же, даже интересно, Дрезден. Я плачу тебе из своего кармана, когда этого не делает город. Ребята в отделе тоже пускают шляпу по кругу, когда мы не можем обойтись без твоей помощи. Или ты думаешь, мы позволим тебе с голоду помереть?

— Блин-тарарам, Мёрф, — вскинулся я. — Я же не о деньгах. Причем здесь деньги?

Она пожала плечами.

— Тогда чего ты обиженную физиономию строишь?

Я подумал немного.

— Тебе не стоит плясать вокруг всех этих аппаратчиков только ради того, чтобы тебе позволяли делать свое дело.

— Нет, — кивнула она. — В разумном мире не стоило бы. Но — на случай, если ты этого не заметил — этот мир не слишком разумен. И потом, сдается мне, ты тоже раз или два имел проблемы со своим начальством.

— Туше, — я поднял руки вверх. — И в яблочко.

Она невесело улыбнулась.

— Жаль, конечно, но пока все обстоит именно так. Ну, выплакался?

— К черту, — сказал я. — Давай, показывай, что у тебя там.

Мёрфи мотнула головой в сторону засыпанного обломками прохода между разрушенным и соседним с ним зданиями, и мы двинулись туда, перебираясь через груды битого кирпича и обломки деревянных балок.

Мы углубились в переулок фута на три, когда в ноздри мне ударила знакомая серная вонь, ясно различимая даже сквозь запах гари. Так пахнуть может только одно.

— Вот черт, — пробормотал я.

— Мне показалось, пахнет чем-то знакомым, — заметила Мёрфи. — Как там, в крепости, — она покосилась на меня. — Ну, и как в других случаях, когда… когда так пахло.

Я сделал вид, что не заметил ее взгляда.

— Ага, — сказал я. — Это Адский Огонь.

— Это еще не все, — кивнула Мёрфи. — Идем дальше.

Мы одолели еще пару десятков футов завалов и добрались до неповрежденной части здания. Только что вокруг не было ничего кроме обломков, а спустя шаг или два на всю высоту здания тянулась ровная кирпичная стена, верх которой терялся в клубах пыли и дыма. Целый кирпич обрывался рваной линией — везде кроме одного места футах в пяти от земли.

В этом месте иззубренная линия сменялась абсолютно ровным полукругом.

Я нахмурился и подошел ближе. Серный запах усилился, и до меня дошло, что стена в этом месте прожжена насквозь узким пучком чудовищной энергии. Я с трудом представлял себе, какая температура нужна для того, чтобы прожечь в толстом слое кирпича дыру диаметром с баскетбольный мяч. Отверстие с оплавленными краями было изначально полным кругом, но обрушившаяся часть стены срезала половину.

Любой естественный источник подобного жара по меньшей мере обуглил бы стену соседнего здания и мостовую. Однако там, где я стоял, ничего подобного не наблюдалось — так, обычный уличный мусор, припорошенный кирпичной пылью… даже снег не растаял.

— Ну скажи чего-нибудь, — тихо попросила Мёрфи.

— Нормальный огонь не может быть такой концентрации, — сообщил я.

— Что ты хочешь этим сказать?

Я сделал руками неопределенный жест.

— Огонь, генерированный с помощью магии, остается огнем, Мёрф. То есть, ты, конечно, можешь создать чудовищную температуру и направить ее в нужную тебе сторону, но и вести себя она будет, как положено жару. В смысле, подчиняясь законам термодинамики.